Эпилог

Как только судебные исполнители Лос-Анджелесской прокуратуры услышали об аресте Кевина Митника
в декабре 1988 года, они бросились к мировому судье и потребовали, чтобы она отказала в
передаче на поруки Подозреваемый, сказали они, однажды уже улетел в Израиль, и неизвестно, куда
он сбежит на этот раз Более того, он представляет угрозу лично для них Они утверждали, что
Мятник подделал кредитный баланс одного судьи и испортил автоответчик офицера, наблюдавшего за
его испытательным сроком Судья отказала в передаче на поруки. Газеты запестрели заголовками
"Неуловимый хакер - электронный террорист" и "Компьютерный вундеркинд - угроза обществу". 

Учитывая, что невозможно предугадать, что Митник сможет натворить с помощью одного только
телефона, судья резко ограничила его пользование телефоном Он мог звонить только по номерам,
разрешенным судьей. 

Алан Рубин, назначенный судом адвокат Митника, пытался разрушить некоторые мифы, окружавшие его
клиента. Митник не только не летал в Израиль, но и вообще никогда не выезжал за пределы
Америки. Рубин не оспаривал махинаций с телефонной службой митниковского куратора, но настаивал
на том, что Митник ничего не менял в кредитном балансе судьи После того как Digital оценила
ущерб, нанесенный ей Митником, в 160000 долларов. Рубин сделал попытку выговорить мягкий
приговор и составил соглашение обвиняемого с Министерством юстиции- Митник признает себя
виновным по двум из четырех пунктов обвинения и получает год в федеральной тюрьме с последующим
наблюдением у психотерапевта Прокурора это вполне устраивало, поскольку передача дела в суд
потребовала бы предоставления неприкосновенности Ленни Ди Чико, которого обвинение считало в
равной степени виновным. По каким-то своим причинам корпорация Digital удовлетворилась бы
решением дела без открытого судебного процесса. 

Но судья, возможно под влиянием того, что она читала в газетах, нарисовавших уж очень
неприглядный портрет Мигника, отклонила этот вариант. Она напирала на то, что в прошлом к
Кевину Митнику уже проявили снисхождение, и ни к чему хорошему это не привело. Года тюрьмы
будет недостаточно для такого опасного и непредсказуемого лреступника. "Когда мы узнаем, что
еще натворил мистер Митник, будет уже поздно", - заявила она на заседании. 

Демонстрируя ту же готовность утопить приятеля, которую уже проявил Ленни, Митник изъявил
желание сотрудничать с федеральным прокурором и дать показания против Ленни. Тогда адвокат
сменил тактику. Он убедил судью, что "компьютерная одержимость" его подзащитного мало поддается
самоконтролю, не отличаясь от наркомании, алкоголизма или клептомании. Это был роскошный
аргумент. На этот раз судья согласилась с приговором, но год заключения должен быть дополнен
шестимесячной программой психологической реабилитации. Теперь Кевин был не просто хакером - он
стал компьютерным наркоманом. 

Свой срок Кевин отбывал в Ломпоке, штат Южная Калифорния, в тюрьме с довольно мягким режимом
После отсидки он начал посещать резидентную группу психотерапии, где особый упор делался на
12-этапную модель реабилитации, разработанную для Анонимных Алкоголиков. На занятиях он
держался особняком, заявив, что его проблема уникальна и никто не в состоянии ее понять Он вел
себя холодно и отчужденно После первых недель групповой терапии Кевин продолжал утверждать, что
вполне контролирует себя и может остановиться в любую минуту, если захочет (его психотерапевт
назвала это классическим случаем сопротивления). Постепенно он все-таки пришел к осознанию
реального положения вещей, стал сотрудничать с терапевтом, и она сказала, что верит в то, что
его поведение изменится. 

Он стал делать зарядку почти каждый день и всерьез сел на диету. За время реабилитационной
терапии Кевин похудел на сто фунтов. По условиям испытательного срока ему запрещалось даже
близко подходить к компьютеру, но когда он доказал, что в состоянии контролировать себя, ему
разрешили искать работу, связанную с компьютерами, хотя пользование модемом по-прежнему
оставалось под запретом. 

Кевин начал посещать собрания "проблемных групп" и "Взрослых детей алкоголиков". Он закончил
реабилитационную программу на два месяца раньше срока и нашел работу программиста в
лос-анджелесской фирме, занимавшейся поставками спортивного оборудования Бонни Митник так и не
смогла простить ему многомесячную ложь и попросила о раздельном проживании Кевин со своей
бабушкой переехал в Ван-Нюйс, небольшой городок в долине Сан-Фернандо. 

Ленни в конце концов признали виновным и приговорили к 5-летнему испытательному сроку и 750
часам общественных работ. Поначалу он помогал налаживать компьютерную службу в приюте для
бездомных, но когда приют закрылся, Ленни не стал искать новую общественную работу, и его
куратор смотрел на это сквозь пальцы. Ленни получил место программиста в маленькой фирме в
округе Оривдж В счет возмещения убытков он должен был выплатить Digital 12 000 долларов. Ленни
попытался было получить старый кевинов-ский номерной знак "X HACKER", но в департаменте
автомобильного транспорта ему отказали. Ленни пришлось довольствоваться знаком "VMS WIZ". 

 

Вскоре после суда в Целле Пенго переехал в большую квартиру на тихой улице в Кройцберге и
продолжил свою жизнь свободного программиста После дачи показаний в суде в январе 1990 года он
предоставил событиям развиваться своим чередом и спокойно ожидал решения суда. Спустя три
месяца, после затяжных переговоров между адвокатом Пенго в Байрейте и немецкими властями, из
Карлсруэ пришло сообщение, что все обвинения с Пенго сняты. 

По совету юриста корпорации Digital Equipment, который присутствовал на процессе в Целле,
корпорация решила вчинить Пенго гражданский иск за пользование ПО, являвшимся собственностью
Digital. В конце концов адвокат Пенго уладил и это дело. Пенго подписал документ, в котором
обещал никогда не взламывать компьютеры Digital. Компания отказалась от иска. 

В конце 1990 года Emery Air Freight Corporation, идентификатор пользователя сети которой Пенго
так щедро пускал в ход, прислала ему письмо с требованием 13 000 долларов. Не дождавшись
ответа, адвокаты фирмы подали на Пенго в суд. И снова вмешался адвокат Пенго, провел переговоры
с фирмой и урегулировал дело полюбовно, сойдясь на сумме в 2 300 долларов, как раз чтобы
покрыть расходы на гонорары юрисконсультов фирмы. 

Маркус Гесс все еще работает программистом в маленьком ган-новерском издательстве. 

Клифф Столл расстался с Мартой Мэтьюз, пишет книгу по астрономии и частенько читает лекции по
компьютерной защите, 

Ласло Балог по-прежнему живет в Питтсбурге. 

 

Когда по делу Пенго принимали окончательное решение, Роберту Моррису выносили приговор
Репортеры набились в зал. Прибыл весь клан Моррисов Боб был в новых черных ботинках и
бейсбольной кепочке с надписью "Деликатесы Бэзила", прихваченной в любимой закусочной
сотрудников Агентства национальной безопасности. 

Дэвид О'Брайен, компаньон Тома Гвидобони, сделал прочувствованное заявление от имени защиты
Старательно называя своего клиента не иначе как по имени, О'Брайен сказал, что подзащитный -
"славный парень, который уже достаточно наказан" Потом Гвидобони стал оспаривать определенную
правительством в 160 000 долларов сумму ущерба, нанесенного червем, и требовать снисхождения к
Роберту, поскольку он признает свою ответственность за содеянное. Гвидобони утверждал, что
Роберт не заслуживает тюрьмы. 

Когда пришла очередь Марка Раша, федеральный прокурор мало что смог добавить к тому, что
какое-то время в тюрьме будет соответствующим наказанием. Кстати, в Министерстве юстиции в
последнюю минуту разгорелся спор о сроке заключения Мало того, что до этого они в течение 8
месяцев не могли договориться, выступать ли в качестве обвинителя, теперь чиновники не могли
решить, как наказать Морриса. И - поступок необычный - Министерство не выдвинуло никаких
предложений относительно приговора. 

Как ведущий телевизионной игры объявляет рекламную паузу, так и судья Мансон объявил
пятиминутный перерыв перед тем, как прочесть приговор Вернувшись, судья спросил у подсудимого,
хочет ли тот что-нибудь сказать. Моррис от последнего слова отказался. Судья произнес
коротенькую речь. Его засыпали письмами, сообщил он. В одних просили о снисхождении, в других
клеймили Морриса, называя его угрозой свободному обществу. Мансон пожаловался, что шагу не мог
ступить за порог дома без того, чтобы не натолкнуться на желающих поделиться своей точкой
зрения на дело Морриса Женщины в местном клубе пооткручивали ему все пуговицы, объясняя, какой
подсудимый симпатичный молодой гений. Тюремное заключение, сказал наконец судья, не
представляется соответствующим наказанием. Он приговаривает Роберта к трем годам испытательного
срока, штрафу в 10 000 долларов и к 400 часам общественных работ. "Мне хотелось бы побольше
узнать об этих "люках", - ввернул он термин, подхваченный от свидетелей, закрывая судебное
заседание. Сиди Роберт поближе, судья, наверное, потрепал бы его по голове. 

Спустя несколько дней Гвидобони заявил, что Роберт собирался обжаловать обвинительный приговор.


Дело Роберта Морриса разделило на два лагеря как компьютерщиков, так и общество в целом Одни
считали, что мягкий приговор был справедливым: Роберт допустил ужасную ошибку и уже заплатил за
нее в общей сложности свыше 150 000 долларов штрафов и судебных издержек. Других такой приговор
только озлобил. Юджин Сгаффорд, программист из Пурду, оказался таким ханжой, что в "Журнале
Ассоциации вычислительной техники" призывал бойкотировать продукты любой компьютерной фирмы,
которая примет Роберта на работу. 

Что касается самого Роберта, то он предпочитал отмалчиваться Не считая утверждения, что его
программа - не до конца продуманный эксперимент, он ни сказал ни слова о том, чем
руководствовался ори ее написании. 

После объявления приговора мать крепко обняла его, а отец пожал руку. Роберт по-ирежнему
отказывался говорить с журналистами. Когда семья вышла навстречу толпе репортеров, Роберт
остался в зале и обсуждал со своим адвокатом и судебными исполнителями условия своего
испытательного срока. Позднее он, никем не замеченный, вышел через боковой выход. 

Свои 400 часов общественных работ Роберт отработал в Бостонской ассоциации адвокатов. Сейчас он
программист в фирме, занимающейся программотехникой, в Кембридже, штат Массачусетс, и учит
древнегреческий, как когда-то его отец. Он собирается подавать заявление о приеме в аспирантуру
Гарвардского университета по специальности "Компьютерные науки". 7 марта 1991 года
Апелляционный суд США на второй выездной сессии оставил без изменений обвинительный приговор
Роберту.